«По возвращении моем в Москву узнал я, что вы, недовольны быв тем, что таскали, что попадалось вам на пепелище, еще вздумали грабить дома господ своих по деревням и выходить из послушания. Уж многих зачинщиков!, привезли сюда. Неужели вам хочется попасть в беду?. Славное вы дело сделали, что не поддались Бонапарту, и от этого он околевал с голоду в Москве, а теперь бежит, не оглядываясь, и армии его живой не приходить; покойников французских никто не иривезет до их дому. Ну, так Бонапарта не слушались, а теперь слушаетесь какого-нибудь домашняго вора. Ведь опять и капитан-исправ-ники, и заседатели есть на месте. Гей, ребята, живите смирно, да честно; а то дураки, забиячныя головы, кричат: батюшка, не будем!»

Вскоре по приглашению Растопчина приезжает из Мурома преосвященный Августин, вступивший а Кремль через Боровицкие ворота. В стенах Успенского собора, опечатанного до его приезда, еще торчали железные скобы для привязи лошадей, а внутри полное разграбление и осквернение всех святынь. Но так было во всех церквях и монастырях Москвы. Тем временем вернулись в город из Казани Сенат, из Владимира - Канцелярия гражданского губернатора, из Нижнего - Губернское правление и Архив иностранных дел. Возобновился выпуск "Московских Ведомостей".  

Материальный ущерб населению был огромен, даже если учесть обывательские подсчеты вздутыми. В "Управе благочиния" находилось огромное количество заявлений и ходатайств об отыскании похищенных вещей и вознаграждении за погибшее в огне. Вот некоторые: 

купец Петр Иванович Кожевников - чай, сахар, лавки - оценивает потерю в 1.524.800 руб., Андрей Андреев Ценкер - колониальные и москательные склады - 787.000 руб., братья Викула и Андрей Петровы Шестовы - чай, сахар, дома - 770.000 руб., Дмитрий и Петр Кононовы Боткины - чай и китайские материи - 402.600 руб., Андрей Сидоров Корзинкин - чай, кофе, перец, гвоздика, лавки и дома - 388.500 руб., Иван Богданов Гиппиус - Комиссионная прядильная бумага Рижской фабрики - 376.900 руб., "Нежинские греки" Пачимадо и Приховина - прованское масло и сандал - 266.700 руб., Егор Матвеев Матвеев - шерсть и сукно - 230.200 руб., Анастасий Юрьев Скинда - вино - 213.200 руб., Алексей Ильич Девятов - меха - 93.600 руб. 

По некоторым дворянским семьям: кн. Засекин пострадал на 100.000 руб., гр. Толстой - 200.000 руб., гр. Головкин - 650.000руб. Замурованное место, где были спрятаны фамильные драгоценности, выдали неприятелю его же дворовые. У гр. Бутурлина вместе с картинной галереей погибла замечательная библиотека из 40.000 томов, оценивавшаяся в 1.000.000 руб. Карамзин также лишился своего книгохранилища. Особо тяжелую потерю понес Университет, почти полностью потерявший свои научные коллекции. Графу Олсуфьву, дом которого стоял на углу Леонтьевского пер. и Тверской до церкви св. Николая в Гнездниках, не повезло как и Голловкину. Его спрятанные драгоценности выдали мародерам его же дворовые.  

Официальный отчет определил общие убытки в 320.000.000 руб. Распорядительный комитет, занимавшийся возвратом найденного, не оставался в убытке. Среди таких людей оказалась и жена полицмейстера Ивашкина. Об этом свидетельствовал Растопчин. Он писал: "Когда по уходе неприятеля из Москвы составлялся инвентарь похищенного, разысканного и доставленного имущества, на которое не поступало претензий, она неизменно присутствовала при этом и, отбирая то, что приходилось ей по вкусу, обращалась к своему супругу: "Можно, голубчик?" Тот отвечал: "Можно, голубушка, можно!" 

Но и сам Растопчин своего не упускал. Об этом уже рассказывал в своем письме своей жене секретарь графа - А.Я. Булгаков. 

В 1819 году недостроенных домов оставалось около 300, а общее восстановление и благоустройство продолжалось до 60-х годов XIXв. 

Когда "года минули" и "страсти улеглись" всплыла тень мученика и безвинно убиенного, история смерти которого затерялась в водовороте событий.  Однажды, находясь в Москве, Александр I вызвал к себе отца Михаила Верещагина, долго беседовал с ним, пожаловал ему самый дорогой перстень, находившийся при нем, и распорядился выдать 20.000 руб. Мешков был прощен.  Почт-директор Ключарев возвращен из Воронежа, произведен в тайные советники и назначен сенатором...